Павел Усов считает, что российский протест имеет дело с еще устойчивой системой, но отмечает: события в мире приобретают непредсказуемый характер.
По всей России 23 января прошли акции в поддержку оппозиционного политика Алексея Навального, которому грозит реальный тюремный срок. К протестам присоединились более 110 городов страны. Только в Москве, по данным СМИ, на улицы вышли около 40 тысяч человек. Общая численность людей на протестах, по разным версиям, составила от 110 до 300 тысяч.
Свою оценку событиям прошедшей субботы дает доктор политических наук Павел Усов.
– Можно ли сравнивать протесты в России с белорусскими? Чем они схожи и в чем разница?
– Любые протесты можно сравнивать, тем более протесты против авторитарных систем, какими являются системы Беларуси и России. В Беларуси выход на улицы стал результатом массовых фальсификаций в процессе выборов, хотя базой для протеста было в целом абсолютно неадекватная политика власти по отношению к гражданам в период коронавируса и общие действия Лукашенко внутри страны.
В России поводом для протестов послужил арест Алексея Навального и его фильм про «дворец Путина». Но это демонстрирует абсолютно наплевательское, хамское и беспринципное отношение не только к самому Навальному, но и ко всем гражданам.
В основе российских протестов, как и в основе белорусских, лежат социально-политические причины: неадекватность, коррупционность, антинародность режимов. Однако обстоятельства, условия – разные, как и масштаб. С учетом численности населения, российские протесты кажутся не столь эффектными, какими были белорусские.
Также стоит обратить внимание на политический аспект, связанный с доверием к системе, руководителю. В Беларуси мы имели дело с тотальным обвалом электоральной поддержки и коллапсом законности всей системы. И тот факт, что сегодня власть опирается исключительно на террор, еще раз показывает, что Лукашенко и его режим полностью потеряли какую-либо социальную поддержку и легитимность.
В России все-таки ни арест Навального, ни попытки его убийства, ни этот фильм не стали элементами подрыва легитимности Путина и системы для большинства российских граждан. У нас нет точных данных, но, судя по всему, большинство все-таки продолжает поддерживать Путина, несмотря на то, что в стране масса проблем, продолжает углубляться экономический кризис и кризис, связанный с COVID-19.
Белорусам пришлось сражаться с системой, которая утратила какое-либо социальное доверие. Произошел глубокий политический и социальный кризис внутри страны. Россиянам приходится иметь дело с все еще устойчивой системой.
– Вы уже назвали две основные причины того, что россияне, несмотря на запугивание властей, холод и скепсис многих известных журналистов и политологов, довольно массово вышли на улицы. А есть ли в этом протесте еще и вдохновение белорусами?
– События в Беларуси повлияли на все постсоветское и даже европейское пространство. Это стало своеобразным символом мужественной борьбы с системой. И весь российский либеральный истеблишмент просто восхищался белорусами, их ставили в пример. Такого никогда не было, особенно с учетом того, что события в Украине оказали совершенно иной эффект на россиян.
Сейчас для интеллектуального, либерального сообщества России стало совершенно очевидно, что белорусы – это показатель того, как современное общество должно сражаться с архаичными, утратившими всякое доверие режимами. Но, к сожалению, этот пример стал актуален для наиболее активной, интеллигентной, технократической элиты в России, но не для глубинки.
Нельзя говорить, что борьба белорусов – это причина, которая побудила россиян выходить на улицы. Но она вызвала солидарность и понимание того, что в борьбе с этими тираниями части белорусского и российского сообществ едины. И лозунг «За вашу и нашу свободу» стал актуален как никогда.
События в Украине не привели россиян к борьбе против системы, наоборот, поспособствовали повышению рейтинга Путина. И даже некоторые либералы не скрывали своего позитивного отношения к аннексии Крыма, тот же Навальный. Совершенно по-иному российским обществом воспринимаются события в Беларуси.
Это связано также с тем, что за семь лет россияне, скорее всего, частично осознали свое заблуждение. Началось пробуждение от этого имперского летаргического сна – и стало понятно, что качественно Россия все больше и больше уступает Западу, санкции, кризис провоцируют еще большую деградацию экономики, социальной системы, что политика Путина бьет по простым людям. И ко всему этому – небывалый рост коррупции на фоне обеднения населения, что дает ощущение социальной несправедливости.
Те россияне, которые когда-то не понимали украинцев, очень хорошо сейчас понимают белорусов. И белорусы, которые далеко не всегда были солидарны с украинцами и не понимали происходящего на Майдане в 2004, 2014 годах, четко осознали, против чего они восставали и за что боролись, потому что сами столкнулись с тиранической системой, которая раньше для большинства не была так очевидна.
– Выйдут ли россияне в следующие выходные? Или людей хватило лишь на разовый протест?
– События в мире начинают приобретать абсолютно непредсказуемый, спонтанный характер. Даже год назад никто не мог предположить, что белорусы будут полгода протестовать, несмотря на репрессии и террор. Никто не мог предположить, что американские граждане начнут штурмовать Капитолий – символ нации и демократии. Никто не мог предположить, что неадекватность властей России достигнет такого уровня, что они попытаются убить Навального, хотя смерть Немцова о многом уже сказала. Поэтому четко ответить, выйдут ли россияне в следующие выходные, сейчас практически невозможно.
– Если акции продолжатся, какими могут быть последствия для России?
– Все зависит от количества людей, которые выйдут на улицы, и от того, что они будут делать. Кейс Беларуси показал, что сами по себе протесты не приносят видимого результата. Можем также вспомнить демонстрации в Москве после выборов в 2012 году, когда на Болотной площади собиралось около ста тысяч человек, возмущенных явными фальсификациями. Они тоже не принесли никакого политического эффекта.
Поэтому, даже если в Москве выйдет сто тысяч, это ничего не изменит, хоть и станет для власти большим потрясением. Как белорусскому, так и российскому обществу придется принимать решения: сражаться на улице с силовиками, преобразовывая протест в революционное противостояние по украинскому образцу, либо ждать внутреннего коллапса самой системы.
– А для Беларуси?
– Все зависит, опять же, от масштаба российских протестов и ресурсов, которые будут задействованы на их подавление, установление контроля в стране. Но, так или иначе, для Лукашенко это очередной подарок, как и события в Вашингтоне, потому что внимание международного сообщества, внешних игроков, которые раньше оказывали воздействие на Беларусь, теперь обращено на другие проблемы. Чем глубже внутренний кризис в России, тем меньше давления на Беларусь. И если у России были планы в ближайшее время принудить Лукашенко к подписанию соглашений по углублению интеграции, размещению военной базы, то теперь они заняты внутренними проблемами.
С другой стороны, мы видим, что рейтинг Путина, который сформировался на экспансии – война в Сирии, война в Украине, постепенно начинает распадаться. Поэтому, чтобы укрепить рейтинг, в очередной раз задобрить общество, особенно его консервативно-имперскую часть, для России будет выгодно провернуть еще одну успешную геополитическую операцию, теперь уже по отношению к Беларуси. Например, присоединение в рамках союзного договора, чтобы показать: посмотрите, мы такие же сильные, несмотря на внешнюю агрессию, продолжаем активно собирать земли.
Но сейчас для российского общества более актуален «дворец Путина», чем возможная интеграция с Беларусью, потому что это очередным бременем ляжет на их бюджет: россиянам придется содержать дворец Путина, Башара Асада, Крым с Донбассом и еще теперь практически нерентабельную экономику Беларуси. Поэтому, думаю, в таких обстоятельствах есть риски, что экономически Россия может не выдержать своего расширения.
Кристина Головийчук/b-g.by