После встречи Путин был доволен результатами, а Байден уже не сыпал резкими заявлениями. Его реакция на вопросы была довольно раздражительной.
16 июня в Женеве Джо Байден и Владимир Путин впервые встретились в роли президентов двух ядерных держав. Отношения эти держав на данный момент крайне сложны и запутаны.
На повестке встречи стоял ряд масштабных тем, каждой из которых хватило бы на отдельные несколько часов переговоров: Арктика, фактор Китая, Афганистан и Сирия, киберпреступность, разоружение, климатические вопросы. Здесь интересы пересекаются неизбежно. Россия, как отметил Игорь Тышкевич, «пыталась действовать в своих рамках, а именно и дальше демонстрировать свое ключевое значение в решении многих кризисов».
Совместные заявления и до, и после встречи были довольно обтекаемыми, но, по словам аналитика Украинского института будущего, ясно видно одно: определена часть тем, по которым сотрудничество возможно, и ценностная часть — то, что, скорее всего, останется как данность (стороны согласились с тем, что есть оппонент, который думает и действует иначе).
«Одним из таких вопросов являлась демократия».
Чтобы понять, какую роль занимал белорусский вопрос в 4-часовых переговорах, Тышкевич предложил разделить это время на семь больших тем плюс немного Украины. Он уверен только в том, что слово «Беларусь» звучало.
«Но звучало примерно в таком формате:
— Кризис?
— Кризис.
— Лукашенко диктатор?
— Диктатор.
Оба согласились.
— Будет демократия?
Путин сказал:
— Нет, будет как я хочу».
«У США нет реального пакета предложений»
По мнению доктора политических наук Павла Усова, у Запада на данный момент в целом нет инструментария по решению кризиса в Беларуси. А если нет парадигмы действий, то нечего и обсуждать.
Российская сторона до встречи заявляла, что не собирается затрагивать тему Беларуси, но даст разъяснения, если ее затронет Вашингтон.
«Возможно, Байден упомянул данный вопрос, — комментирует Усов. — Тут в целом непонятно, какую роль встреча должна была сыграть в разрешении кризиса в Беларуси, потому что Россия изначально не собиралась никаким образом поднимать вопрос и тем более решать политический кризис в Беларуси, идя на какие-то уступки или сближая свои позиции с Западом.
С другой стороны, у США нет никакого реального пакета предложений, как решать политический кризис в Беларуси, каким образом воздействовать на Россию, чтобы она повлияла на ситуацию в Беларуси. Мы наблюдаем, если оценивать позицию Байдена, определенную растерянность в плане подходов и политики относительно Беларуси».
Очевидно, Путин вел себя так, чтобы показать: Беларусь с Лукашенко — это состоявшийся факт, у США нет возможностей на эту ситуацию повлиять, они бессильны, как бессильны в Сирии, в Ливии. Байден же, по-видимому, ожидал большего от встречи, хотел показать себя как сильного лидера, но у него не получилось.
«Еще одна площадка для торга»
Тышкевич называет контуры взаимодействия, которые сейчас США пытаются наметить в отношении России, контурами вооруженного нейтралитета: противостояние при взаимном уважении ценностной политики и аккуратное сотрудничество в сферах, которые важны для обоих государств. Практической политики вне идеологий стоит ожидать только по этим важным направлениям.
«По состоянию на сегодня говорить, что США будут зубами цепляться за демократию в Беларуси — нет. Скорее обозначена еще одна из площадок для обмена уступками, если пойдет торг. Причем эту площадку скорее воспринимают уже как зону влияния России».
Не факт, что и в случае «глобального договорняка» ситуация для оппонентов Лукашенко станет лучше.
«С этим нужно что-то делать»
По мнению Усова, у России пока нет резонов устраивать торг. Демократизация Беларуси будет для нее большей потерей, чем возможные приобретения.
«Путин сам по себе диктатор, и если Байден назвал Путина убийцей, то крайне трудно представить, каким образом можно с ним решать вопросы. Это абсурдно, на мой взгляд. Непоследовательность США и самого Байдена более губительна и более вредна, чем политика жесткого подхода к Беларуси, потому что это проявление слабости. В Москве это хорошо понимают, как это было во все предыдущие годы.
Запад должен понимать, что на сегодняшний день судьба Беларуси исключительно в руках России. С этим нужно что-то делать. Нужно менять прежде всего геополитическую позицию России по отношению к Беларуси. А это невозможно сделать путем переговоров, можно сделать только посредством жесткого давления на Россию».
По мнению Тышкевича, ситуация может измениться в зависимости от трех факторов: насколько успешным будет летний период оживления отношений с КНР; насколько успешны будут контакты официального Минска с Турцией (получится треугольник, который более интересен США, но и это может быть не в пользу белорусской независимости); насколько оппоненты Лукашенко будут говорить не только в виде просьб о помощи, а попытаются сформулировать свое видение будущего Беларуси, где они получили контроль.
Мария Малявко/b-g.by